Ejewichka, кот, я придумал способ отблагодарить. Ты знаешь за что)))
Ты когда-то заказывал однострочный флафф Эльг/Стелла и осознание Эльгом своей влюбленности. Я написал)
Для остальных: ребят, оно шипперский флафф ниачом и розовые сопли, я предупредила.
читать дальше***
С недавних пор в груди поселилось незнакомое теплое чувство.
Поначалу это казалось странным. Даже глупым. Эльг так давно ощущал себя заледеневшим изнутри, так давно привык почти ничего не чувствовать — впрочем, в Лунной стране это было несложно, — что вначале, только уловив разливающееся в груди тепло, насторожился.
Нет, вначале он всё-таки просто опешил. В самом начале. Тепло шло от нежного прикосновения волшебницы Стеллы — но никуда не ушло, когда она убрала руку, а только перетекло поближе к сердцу.
Это ощущение тепла в груди было неизвестным — а может быть, давным-давно забытым. Неизвестность — значит, опасность, это он давно выучил. Или все-таки нет? Прислушиваясь к себе, Эльг не ощущал ничего неправильного.
Удивление? Да. Даже скорее изумление. Да есть ли слово, чтобы это описать? Она — к нему — прикоснулась. По своей воле. Сама. И не отдернула руку, едва коснувшись. Не отпрянула в сторону, не попыталась незаметно вытереть ладонь... И не только коснулась. Протянула руку. Она хотела ему помочь. Она — по собственной воле — хотела до него дотронуться не из любопытства, а чтобы...
Вот тут он не мог подобрать слов. Зачем? Зачем Стелле было это делать? Да, она беспредельно добра и прекрасна, но ведь достаточно было бы и слов. А он все ещё помнил ее теплое — несмотря на холод Орлиной башни — прикосновение, нежность тонких пальцев.
Слишком тонких и хрупких, чтобы она всерьез могла предлагать опереться на ее руку. Но ведь предлагала же. Руку для поцелуя женщины протягивают не так, это он знал. Или?.. Нет, это ещё глупее.
Но эту мысль оказалось не так-то просто выгнать. И чем больше он клял себя и свои дурацкие мечты, чем больше старался забыть — тем ярче разливалось тепло от одного воспоминания.
Впрочем, Эльг старался даже про себя никак не называть это ощущение тепла в груди. Оно просто было, оно согревало и давало надежду, и этого было достаточно.